После падения династии Каролингов начавшееся было восстановление образования, науки и искусства прервалось вторжением в Италию сарацинов, норманнов и венгров, вернувшим страну в глубокое варварство. Невежество духовенства, распространенное по всей Италии, казалось особенно поразительным в Риме.
Очень примечательны здесь слова Льва Простого, аббата монастыря Святого Бонифация: «Наместники и ученики Петра не желают иметь своими наставниками ни Платона, ни Вергилия, ни Теренция и никого другого из всей скотской породы философов, которые то, как птицы в воздухе, подымаются в горнем полете мысли, то, как рыбы в море, погружаются вглубь вещей, то движутся шаг за шагом как овцы, опустошающие пастбища… Петр ничего этого не знал и все-таки был поставлен при вратах, ведущих в небо… И от начала мира Бог делает своими провозвестниками не философов и ораторов, а людей неученых и простых».
Вместе с монастырями, в которых бенедиктинцы некоторое время занимались наукой, пришли в упадок и школы. Рукописи в библиотеках истлевали, а все классическое образование свелось к изучению грамматики. С тех пор, как Египет попал под власть арабов, недостаток в писчем материале (папирусе) стал ощущаться по всей Италии. Повсюду начали пользоваться пергаментными рукописями, стирая с них первоначальный текст. Невежественный монах сводил тексты книг Ливия, Цицерона или Аристотеля и на ставшие чистыми листы этих книг заносил жизнеописания святых.
Продолжала, правда, существовать школа римского права. Римскому судье торжественно вручалась книга законов Юстиниана и предписывалось судить по этим законам Рим и весь мир, но нет ни одного упоминания ни о докторах права, ни о схоластах.
В каком-то виде сохранялся театр, несмотря на давнее осуждение его церковью как дьявольское порождение. Уже с 9 века появились сцены, изображающие страсти Христовы и другие библейские события. Возможно, актеры, певцы и танцовщики выступали не только в церквях и дворцах, но и среди древних развалин.
Понимание римлянами классической литературы, в отличие от других европейцев, облегчалось тем, что эта литература, во-первых, составляла их историческое достояние, а во-вторых, была написана языком, на котором они еще как-то говорили, хотя вникание в смысл этих произведений уже могло представлять определенные трудности.
Документы того времени свидетельствуют о том, что народная речь сделала большой шаг в создании итальянского языка. Здесь впервые встречаются упоминания о лингва вольгаре, как живом народном языке, существующим наряду с латынью. Латынь же стала выходить из употребления, сохраняясь только в богослужении, литературе и судопроизводстве.
Тем не менее, римлянам не пошло на пользу то, что они говорили на языке, родственном классическому. Образованность римского общества осталась далеко позади немецкого и французского. В то самое время, когда германец Оттон III жил мечтой о восстановлении империи философа Марка Аврелия, сами римляне были уверены, что конная статуя этого императора изображает крестьянина, застигшего врасплох и взявшего в плен какого-то короля.
Однако, свет человеческого познания погасить невозможно. Ни падение римской империи, ни опустошения, принесенные варварами, ни фанатизм первых времен христианства не смогли потушить огонь, однажды зажженный на греческой земле. Когда на смену культуры Каролингов пришло варварство, наука стала развиваться в Германии и во Франции. Принесенная же из Франции в Италию монастырская реформа поспособствовала и восстановлению науки, которой теперь ведала церковь.
Мрак, окутывавший Рим, начал рассеиваться в последней трети 10 века. Ряд невежественных римских пап закончился немцем и французом. Вполне возможно, что вид Сильвестра II, рассматривающего звезды в своей обсерватории, чертящего геометрические фигуры и мастерящего своими руками солнечные часы, приводил римлян к мысли, что папа заключил сделку с дьяволом. Начали появляться и исторические труды, благодаря которым нам хоть что-то известно о состоянии Рима того времени. Возобновилась и Книга Пап, прерванная на жизнеописании Стефана V.
Естественно, особый интерес для нас представляют заметки о памятниках Рима и его священных местах, составившие первые путеводители по Вечному Городу для пилигримов. К этим перечням добавлялись истории о святых и церквях, устанавливающие связь между Римом языческим и Римом христианским, и описания папских и императорских дворцов. Так постепенно создавалась Mirabilia Urbis Romae (Чудеса Города Рима), без которой не было бы никакой возможности описания средневекового города.
В 10 веке все еще сохранялось и оставалось ясным деление Рима на гражданские округа, тогда как 7 церковных не совсем понятны. Это деление менялось в различные эпохи и уже не совпадало со временем Августа. Каждый округ находился в ведении капитана, или начальника милиции, одного из влиятельных вождей римского народа.
Первый округ включал в себя Авентин и, простираясь через Marmorata и Ripa Graeca (Греческая Набережная), доходил до реки. Поскольку здесь располагались зернохранилища, этот округ также назывался Horrea (Житницы).
Второй округ занимал Целий и часть Палатина. Здесь находились 4 Coronati, Forma Claudia, Circus Maximus, Septizonium и Porta Metrovia. К третьему округу относились Porta Maggiore, Santa Croce, Merulana, монастырь Святых Вита и Лючии и Arcus Pietatis.
Четвертый округ, по всей видимости, охватывал Квиринал и Виминал, и в нем находился Campus S.Agathae. К пятому округу принадлежали часть Марсова Поля с Мавзолеем Августа, колонна Антонина, виа Лата, церковь Сан Сильвестро ин Капите и, вероятно, холм Пинчо и ворота Святого Валентина (дель Пополо).
К шестому округу отнесена церковь Санта Мария ин Синикео. В седьмом располагались S.Agatha super Suburram, колонна Траяна и примыкавшее к ней Campus Kaloleonis. Восьмой округ назывался Sub Capitolio и заключал в себе древний Римский Форум.
В девятом округе, называвшемся ad Scorticlarios (квартал кожевников) находились S.Eustachio, Пьяцца Навона, Пантеон, темы Александра и S.Lorenzo in Lucina. Этот округ, фактически, соответствовал Марсову Полю. О десятом и одиннадцатом округах ничего не известно, поскольку они совершенно не упоминаются в документах того времени. Двенадцатый же округ назывался древним именем Piscina publica и, следовательно, совпадал с античным.
Часть древних названий улиц, таких как via Lata, еще сохранялись, но большинство уже стало называться по имени стоявших на них церквей или обращавших на себя внимание памятников. Их вид среди развалин и куч щебня должен был придавать городу довольно мрачный вид. Узкие и, зачастую, случайно направленные, с опустевшими жилищами, они производили отталкивающее впечатление.
Дома нередко имели наружные каменные лестницы, а двери и окна заканчивались арками. Стены возводились из обожженного кирпича, но не штукатурились. Карнизы зданий окаймлялись черепицей. Широкое распространение получили портики из простых столбов или античных колонн. Нет ни одного подлинного описания какого-либо богатого римского дома этого времени, но некоторое представление можно составить из описания дворца герцогов сполетских.
Этот дворец состоял из множества помещений: proaulium, salutatorium и consistorium – здесь собирались, направляясь к столу, и мыли руки; trichorus – столовой; zetas hyemalis – отапливаемой зимней комнаты; zetas estivalis — прохладной летней комнаты; epidicasterium – зала для занятий; триклиниев с диванами; терм; gymnasium – места для игр; кухни; columbum – хранилища воды для кухни; ипподрома и arcus deambulatorii – портиков, к которым примыкало казнохранилище.
В это время еще могли сохраниться некоторые из древних дворцов, сложенные из каменных плит, но, вследствие переделок, изменившиеся до неузнаваемости. Новые же дворцы, сложенные из кирпича и разукрашенные древними фризами, похожие по своей архитектуре на замки, строились на фундаментах древних зданий. Образец такого дворца еще можно наблюдать в Casa di Crescenzio, самом древнем частном здании, сохранившемся в Риме и построенном в Средние века.
Украшением церквей и дворцов служили античные памятники. Статуй к тому времени уже практически не осталось, зато имелось множество колонн. И сейчас в старых городских кварталах можно увидеть эти колонны вделанными в стены самых простейших домишек; сколько же их было в 10 веке! Об убранстве комнат тяжеловесной мебелью, еще напоминавшей древние времена, бронзовыми канделябрами и шкафами, в которых не было книг, но стояли золотые кубки, серебряные кратеры и раковины для питья, можно судить по мозаикам и миниатюрам того времени.
Большая часть триумфальных арок, театров, терм и античных храмов стояла в виде впечатляющих развалин и говорила современному поколению о величии прошлого и ничтожестве настоящего. Со времени Тотилы Рим больше не подвергался опустошению захватчиками, но и памятники его теперь не охранялись ни императорами, ни папами. Еще Карл Великий перевез отсюда в Ахен множество колонн и скульптур, а у пап уже не было ни времени, ни средств заниматься охраной памятников.
Город был отдан на разграбление собственным гражданам, видевшим во всем только строительный материал. Папы похищали колонны и мраморные плиты для постройки церквей, знать возводила замки на руинах памятников, горожане устраивали свои мастерские в термах и цирках. Мрамор превращался в известь. Античные саркофаги стали емкостями для воды или корытами для стирки и корма свиней.
Существует описание некоторых мест Рима времен Оттона III. Императорские дворцы на Палатине существовали в виде колоссальных развалин и все еще были полны забытыми произведениями искусства. В некоторых из их комнат сохранилась даже драгоценная отделка стен. Палатин не был густо заселен, и церквей на нем было построено мало. Это Санта Мария ин Паллара на месте древнего palladium и Санта Лючия ин Септа Солис возле древнего Septizonium.
Септизониум, великолепное сооружение Септимия Севера, было подарено монастырю Святого Григория и превращено в крепость. Этому же монастырю принадлежала и триумфальная арка Константина, из которой сделали башню. В каком состоянии находились Большой Цирк и Колизей, неизвестно. Оба обелиска Цирка лежали разбитыми, но триумфальные арки на его концах еще сохранялись, так же как и стены, и ряды скамей.
Сильно поврежденный храм Венеры и Ромы уже назывался Templum Concordiat et Pietatis. Его исполинские монолитные колонны из голубого гранита оставались нетронутыми и представляли величественное зрелище. Проходя по via Sacra, путешественник вступал через арку Семи Светильников (арку Тита) на Форум, полный развалин храмов, портиков и базилик, еще не скрытый под огромным количеством мусора и не превращенный в пастбище для скота.
Здесь, среди древних руин, уже было выстроено несколько христианских церквей, таких как S.Martina, S.Adriano, S.Lorenzo in Miranda и S.Sergius, колокольней которой служила арка Септимия Севера. В развалинах базилики Юлия стояла церковь S.Maria Liberatrice. Вымощенная широкими тяжелыми камнями via Sacra и ее продолжение Clivus Capitolinus вели мимо храмов Сатурна и Веспасиана к Капитолию, представлявшему собой трагическое зрелище. Кроме нахождения на нем монастыря S.Maria in Capitolio, об этом священном для древних римлян месте больше ничего не известно.
Состояние императорских форумов, кроме форума Траяна, покрыто глубоким мраком. Известно, что форум Августа был настолько загроможден развалинами и зарос деревьями, что народ называл его hortus mirabilis, волшебным садом. Улица, ведшая от Квиринала к форуму Траяна, называлась тогда Magnanapoli. С другой стороны находилось campus Caloleonis, нынешнее Carleone, названное по имени дворца одного из римских аристократов времен Альберика. Над развалинами ульпийской библиотеки возвышалась неповрежденная колонна Траяна, рядом с которой стояла церковь S.Nicolai sub columpnam Trajanam, материал для постройки которой брался тут же, на форуме.
Колонна Траяна принадлежала базилике S.Apostoli, тогда как другая колонна, императора Марка Аврелия, была принесена в дар монастырю S.Silvester in Capite. Такая принадлежность и дала возможность уцелеть этим двум замечательным памятникам искусства, а установленные на них статуи апостолов Петра и Павла стали символом второго всемирного господства Рима. Поднимаясь по внутренним витым лестницам, паломники взбирались на колонны, чтобы насладиться видом на Рим.
Марсово поле, носившее название Campo Marzo, представляло собой развалины мраморного города. В значительной степени сохранялись базилики и храмы времени Антонинов. На пространстве от Пантеона до Мавзолея Августа лежали развалины примыкавших друг к другу терм Агриппы и Александра, стадиона Домициана и Одеума. От via Lata и Porta Flaminia (современные Porta del Popolo) до моста Адриана тянулось бесчисленное множество полуразрушенных портиков. Здесь, под сводами развалившихся зданий, ютился бедный люд, а над грудами мусора выращивались капуста и виноград.
На развалинах древних зданий из их же обломков строились церкви, а кним понемногу прокладывались новые улицы, получавшие названия по именам этих церквей. Появлялись и башни римских аристократов, также выраставшие из развалин.
Мавзолей Августа в это время еще не был превращен в крепость.Он покрылся землей, зарос деревьями и стал походить на холм, за который его и принимали. Рядом с мавзолеем тогда стояла церковь S.Maria in Augusta, позднее превращенная в госпиталь S.Giacomo degli Incurabili. Вокруг лежали принадлежавшие этой церкви поля и виноградники. Обвалившаяся, с разрушенными башнями, городская стена еще тянулась от Porta Flaminia к реке и мосту Адриана, прерываемая в ряде мест речными воротами.
Неподалеку от Porta Flaminia находился древний памятник, называвшийся Trullus, вероятно надгробие, поставленное, по народному поверью, на могиле Нерона. За воротами, по обеим сторонам via Flaminia, также еще находилось множество разрушившихся надгробий. На месте нынешней Piazza del Popolo были поля и сады. Приблизительно там, где сейчас стоит церковь S.Maria dei Miracoli, находился древний памятник, имевший форму пирамиды и называвшийся Meta.
Практически на всем Марсовом поле были разбиты виноградники и огороды. Стадион Домициана, известный в 10 веке под названием Circus Agonalis, лежал в развалинах и служил источником материала для постройки близлежащих церквей — Святой Агнессы и Святого Аполлинария. Рядом со стадионом должны были находиться термы Нерона, расширенные Александром Севером. На их развалинах возник новейший квартал с церквями Святого Евстахия и Святого Луиджи, а также с дворцами Мадама и Джустиани.
По другую сторону Пантеона, на развалинах храма Минервы Халкидской, стояла церковь S.Maria in Minervium, а неподалеку от нее — арка, считавшаяся аркой Камилла, откуда произошло название местности Gamigliano. Находившаяся здесь древняя улица ad duos amantes дала свое имя монастырю Святого Сальватора. Возле монастыря стояли развалины Iseum, храма Исиды, с прекрасными группами Нила и Тибра, хранящимися сейчас в Ватикане.
Ничего неизвестно о состоянии театра Помпея, кроме того, что его развалины еще существовали. Вскользь упоминается цирк Фламиния. Театр Марцелла получил в народе название Antonini. На берегу Тибра, перед церковью Санта Мария ин Космедин, находился порт Рипа Грека.
Далее: Средневековье. 11 век. 1002 — 1046. Новая империя и власть тускуланских графов
Назад: Средневековье. 955 — 1002. Саксонская династия.
Автор публикации
Хорошо что древние римляне не знают во что превратилась их цивилизация.
Конечно хорошо. Иначе они вполне могли бы отрезать себе чего-нибудь, чтобы не иметь потомства. 🙂 Это было бы вполне в их духе. Но тогда мы лишились бы, например, великих Бернини и Микеланджело.