Выбором места для лагеря занимались один из трибунов и приданные ему центурионы. Они искали подходящую площадку на открытой местности размерами 800х800 метров, желательно на возвышенности. Место не должно было давать возможности укрыться противнику и иметь выход к источнику воды.
Точка, с которой лучше всего была видна вся территория будущего лагеря, помечалась белым флажком. Так отмечалось место для палатки консула — преторий. Размеры претория составляли 30х30 метров.
Для размещения легионов выбиралась та сторона, которая предоставляла лучшие возможности для водоснабжения и фуражирования. Здесь ставился красный флажок. В 15 метрах от этой стороны квадрата ставился еще один красный флажок, отмечающий ряд палаток трибунов. Входы этих палаток были обращены в сторону, противоположную преторию. В 30 метрах перед палатками трибунов ставился еще один красный флажок и проводилась параллельная палаткам линия, за которой и размещались легионы. В центре линии трибун ставил измерительный инструмент — грому, с помощью которого проводилась прямоугольная сетка и отмечались две главные улицы лагеря. Первая улица — via principalis – проходила между линиями палаток трибунов и палаток легионов. Вторая — via praetoria – шла от точки с громой (напротив претория) через весь лагерь перпендикулярно первой.
После этого размечалось место для рва и вала. В обычных условиях лагерь окружался рвом в метр глубиной. Вал образовывался вынутой из рва и обложенной дерном землей. Если лагерь ставился непосредственно перед противником, укрепления делались значительно более мощными — ров в три метра глубиной и четыре метра шириной, а вал до метра с четвертью высотой. Легионы строили заднюю и переднюю стороны, а союзники — боковые. За качеством работ наблюдали центурионы и трибуны. При этом велиты, конница и половина тяжелой пехоты строились в боевом порядке перед линией будущего укрепления. За этой живой стеной вторая половина войска производила работы. Ров (fossa) и вал (agger) тянулись на 700 метров по каждой стороне. По мере завершения работ консул отзывал пехоту из охранения, манипул за манипулом. Конница же не входила в лагерь до тех пор, пока не был установлен частокол.
Частокол образовывался втыканием в вал кольев, принесенных с собой легионерами. На метр укрепления приходилось от 13 до 16 кольев. Вырезались они так, чтобы на них оставалось две — четыре ветки, заостренные на концах. При установке кольев ветки переплетались, что делало невозможным выдергивание отдельных элементов частокола.
После возведения защитных укреплений легионеры начинали ставить лагерь. Каждый точно знал, где поставить свою палатку, поскольку порядок размещения всегда был одинаков. Оба легиона размещались позади via principalis по обеим сторонам via praetoria. Конница располагалась лицом к via praetoria. Первая турма находилась напротив претория, а десятая — рядом с валом. Следом за конницей, спиной к ней, размещались триарии, первый манипул рядом с преторием.
Перед палатками триариев проходила дорога шириной 15 метров, вдоль которой, лицом к триариям и спиной к гастатам, размещались принципы. Еще через 15 метров, лицом к гастатам, стояла конница союзников, а за ней — союзная пехота. Между пятой и шестой турмами и манипулами оставлялось пространство в 15 метров для поперечной улицы via quintana.
Улицы отмечались копьями, воткнутыми в землю. За палатками трибунов, рядом с преторием, находился форум. С другой стороны претория ставилась палатка квестора, а площадь вокруг нее называлась квесторий (quaestorium). Квестор отвечал за поставку припасов. За форумом и квесторием размещалась охрана консула из экстраординариев и добровольцы для исполнения консульских поручений. Остальные экстраординарии располагались позади претория, конница — лицом к центральной дороге.
На каждый манипул или турму приходилось пространство 30х30 метров. Триарии занимали участки 30х15 метров. Ближайщие к дороге палатки принадлежали центурионам. Если два консула объединяли силы, армии располагались спина к спине с легионами на обоих концах лагеря.
Центурии в манипуле располагались по сторонам квадрата лицом внутрь. Каждая палатка занимала площадь 3х3 метра и вмещала в себя 8 человек со снаряжением. Материалом для палаток служила кожа. Ров и вал с частоколом находились на расстоянии 60 метров от крайних центурий. Ворот в лагере было четверо — по концам каждой из двух главных улиц.
После обустройства лагеря трибуны приводили к клятве каждого находящегося в нем, включая рабов. Каждый человек клялся ничего не красть из лагеря и приносить все найденное к трибуну. Обязанности по лагерю распределялись между манипулами принципов и гастатов. Два манипула из каждого легиона следили за чистотой via principalis – подметали и поливали ее водой. Три манипула назначались по жребию к каждому из трибунов и несли по очереди трехдневные дежурства. Они отвечали за палатку трибуна и сохранность его имущества, а так же несли стражу у входа и с противоположной стороны.
Каждый манипул триариев выставлял одного охранника для турмы, позади которой он размещался. Велиты отвечали за охрану вала. У каждого входа в лагерь находилась стража из 10 велитов. Кроме этого три поста выставлялись ночью у складов квестория и по два — у палаток легатов и других членов военного совета. В каждом манипуле так же назначалась стража из четырех человек — по одному на каждую четверть ночи.
Из десятого манипула каждого класса воинов и из десятой турмы конницы, размещавшихся возле вала, выбирали по одному человеку, который освобождался от всех обязанностей по охране лагеря. Этот человек каждый вечер являлся в палатку дежурного трибуна и получал записанный на деревянной табличке пароль. Возвращаясь в свой манипул он, при свидетелях, показывал табличку старшему центуриону девятого манипула. Далее пароль передавался в следующие манипулы, пока табличка не доходила до первого манипула (турмы), откуда возвращалась к трибуну.
Из турм по очереди отбирались по четыре человека для инспекции ночной стражи. Время для инспекции распределялось между ними по жребию. Каждый инспектор отправлялся проверять указанные в его приказе посты в доставшееся ему время и забирал у каждого стража выданную тому табличку — тессеру. Инспектора сопровождало несколько добровольцев — свидетелей. На рассвете собранные тессеры передавались трибуну. Если таблички были собраны все, то инспектора отпускались. В противном случае трибун определял, какой из них не хватало и вызывал центуриона провинившегося манипула, который приводил с собой человека, бывшего в ту ночь на посту, а инспектор звал своих свидетелей.
Немедленно собирался военный суд, состоявший из всех трибунов. Если часовой признавался виновным в отсутствии на посту, его приговаривали к избиению дубинками до смерти. Если вина признавалась за инспектором, тот подвергался аналогичному наказанию. Как результат — ночные стражи неслись самым тщательным образом.
Наказывалось избиением дубинками и воровство в лагере, а так же лжесвидетельствование и попытка уйти от обязанностей нанесением себе ран.