«Дорогая Ливия, как вы меня просили, я обсудил с Тиберием, стоит ли поручать вашему племяннику Клавдию какое-либо дело во время Марсовых Игр, и мы пришли к общему решению: если он нормален, в чем я сомневаюсь, нужно отнестись к нему как к его брату и дать ему назначение и обязанности в соответствии с его рангом, но, напротив, если мы не считаем его обладающим всеми физическими и умственными способностями, было бы правильным не подвергать его или нашу семью насмешкам…»
Именно так писал император Август своей жене Ливии о ее племяннике Клавдии, сыне Друза. И Август был не единственным, считавшим Клавдия неумелым человеком. Тем не менее, Клавдий стал четвертым римским императором (41-54 гг н.э.), а после смерти (по свидетельствам историков, он был отравлен своей женой, Агриппиной Младшей) удостоился «апофеоза», и его тело было сожжено на костре, из которого вылетел орел, символизировавший восхождение души покойного на небеса.
Через несколько лет, при императоре Нероне, на Клавдия стали появляться многочисленные пародии. Так, например, изгнанный им Луций Сенека написал об обожествленном императоре весьма непочтительную работу под названием «Apococyntosis Divi Claudii», т.е. «Превращение Божественного Клавдия в тыкву».
По смерти императора, в 54 году, Агриппиной было инициировано строительство посвященного ему храма на холме Целий — Templum Divi Claudii. В 64 году недостроенный храм был сильно поврежден великим пожаром Рима, после чего Нерон преобразовал его в нимфей для своего Золотого Дома. Окончательно достроен храм был уже при преемнике Нерона, императоре Веспасиане.
Жертвоприношения при освящении храма были следующими: два быка Юпитеру, две коровы Юноне, две коровы Минерве, две коровы обществу, два вола звезде Августа в новом храме и два вола звезде Клавдия.
В 4 веке о храме все еще говорят, т.е. в это время он еще существует. В 1217 году папа Гонорий III пишет о «формах и других структурах, размещенных внутри корпуса Клавдио». А некий Вакка сообщает в своих мемуарах 1563-1566 годов: «Рядом с Колизеем, в направлении Санти Джованни э Паоло, есть виноградник. Я помню, что там была найдена большая площадка с огромными травертиновыми блоками и двумя коринфскими капителями, и когда папа Пий IV перестроил Термы Диоклетиана, ему не хватило капители для центрального нефа, и он взял одну из этих. Здесь же нашли мраморную лодку длиной 42 ладони (9,36 м) и фонтан, облицованный мрамором, и, поверьте мне, в нем было больше огня, чем воды. И здесь до сих пор много свинцовых труб».
Храмовый комплекс был одним из самых высоких в Риме. Он поднимался на 50 метров над уровнем моря на грандиозной прямоугольной площадке размерами 180 на 200 метров, частично искусственной и опиравшейся на мощные стены, достигавшие на южной стороне высоты 15 метров.
Сам храм располагался в центре этой большой насыпной террасы, окруженной портиком, с садами внутри. Терраса удерживалась стенами, часть которых сохранилась на западной и восточной сторонах. В кирпичной кладке восточной части стены, идущей вдоль нынешней Via Claudia, сохранились даже большие ниши, в которых располагались фонтаны, питавшиеся от акведука Нерона.
Храм, ориентированный на Палатин, имел внушительную входную лестницу, а его пронаос — три ряда по шесть колонн. Четыре ступени вели на подиум и в целлу. Два выхода с террасы были снабжены длинными лестницам на северной и западной сторонах. Остатки стен террасы до сих пор поражают воображение, но от самого храма не осталось совершенно ничего.
Западная стена террасы, покрытая грубым травертином, содержала два ряда арок — прямоугольных внизу и изогнутых наверху. Арки были обрамлены дорическими пилястрами, несущими на себе большой архитрав, а на первом этаже располагались сводчатые комнаты. Вдоль стены проходила дорога, над которой возвышался кирпичный киоск. Лестница, ведущая к храму, проходила над дорогой по этому киоску, как по мосту. Остатки этой западной стены позже были использованы в качестве нижнего яруса колокольни базилики Санти Джованни э Паоло. Ее травертиновые блоки просто вырублены в соответствии со стилем рустика, часто встречавшимся в эпоху Клавдия, т.е. эта часть постройки должна быть не просто оригинальной, но и возведенной сразу после смерти императора.
Северная стена состояла из ряда сводчатых помещений, в которых располагались водопроводные трубы, питавшие во времена Нерона огромное количество фонтанов. Остатки одного из них, в форме носа корабля с головой кабана, были обнаружены и помещены в Капитолийские музеи. Фонтаны сохранялись и при династии Флавиев, хотя Веспасиан несколько уменьшил расход воды, направив ее на общественные нужды.
Южная стена террасы была самой низкой и, следовательно, самой простой. Сохранилась комната с апсидой, в которой была установлена статуя.
Восточная стена является самой монументальной и лучше всего сохранившейся. Здесь хорошо видны следы работ Нерона по превращению храмового комплекса в часть своего дворца. Остатки высокой кирпичной стены с чередующимися прямоугольными и полукруглыми нишами были обнаружены в 1880 году при строительстве улицы Via Claudia. Здесь же расположены сводчатые коридоры и комнаты с цистернами для воды, которые, видимо, так и не были использованы по назначению.
Мраморная капитель из храма была повторно использована в базилике Санта Мария дельи Анджели э деи Мартири, построенной на руинах терм Диоклетиана в 1560-х годах. Считается, что статуи из редкой египетской граувакки, изображающие Агриппину и сына Клавдия Британника (первая находится в Капитолийских музеях, а вторая — в галерее Уффици во Флоренции), располагались в храме Клавдия как часть семейной скульптурной группы. Статуя Агриппины показывает ее с покрытой головой и в короне, возможно, изображающей ее в роли жрицы культа ее покойного мужа. Есть еще два мраморных трона, найденных недалеко Клаудиума (теперь они находятся в Глиптотеке в Мюнхене), которые, как предполагается, украшали храм, возможно, как почетные места для римских богов, которые пожелали бы «посетить» обожествленного Клавдия в его священном пространстве.
Под храмом обнаружили интересный комплекс зданий, но, поскольку вся эта территория вместе с подземельями относится к церковной юрисдикции, разрешение на археологические раскопки может дать только Ватикан, который до сих пор отмалчивается.
Автор публикации
