1 ноября 1241 года преемником Григория IX был избран миланец Готфрид, епископ Сабины, принявший имя Целестина IV. Уже через 17 дней этот болезненный старик умер. Кардиналы, не приступив к новым выборам, заперлись кто в Ананьи, кто в своих замках. Возможно, это было следствием упадка духа, а возможно, и хорошо рассчитанным планом обратить народ против Фридриха II, выставив его источником смуты. Как бы то ни было, папский престол оставался незанятым неслыханно долгое время — почти два года.
Все сторонники папства собрались под знамена сенатора Матеуса Рубеуса. Они повели войну против императорской партии, главное укрепление которой, мавзолей на Марсовом поле, уже в августе было взято и разрушено. Народ также разрушил дворцы семейства Колонна и заключил в тюрьму могущественного сторонника императора, кардинала Иоанна Колонна, оставшегося в Риме после избрания Целестина. Помимо того, 12 марта 1242 года в Капитолии Рубеус заключил союзный договор с Перуджией, Нарни и другими городами, сторонниками папства, о совместном противостоянии императору, пока не прекратится война между ним и церковью.
В феврале 1242 года Фридрих отправил послов к кардиналам в Ананьи, чтобы уговорить их приступить к выборам папы, а в июне римляне выступили с войском против Тиволи, в котором император оставил свой гарнизон. В июле Фридрих снова двинулся на Рим и опустошил Кампанью в наказание за действия римлян против Тиволи и за насилия, учиненные ими над кардиналом Колонна и другими духовными лицами, сторонниками империи. Правда это его предприятие не имело серьезного характера, так как уже в августе он отошел назад.
Все это время церковная власть осуществлялась курией из пребывавших в Ананьи кардиналов. Слышались голоса, обвинявшие их в измене из властолюбия, но сами кардиналы во всем винили императора. К обеим сторонам конфликта отправлялись посольства, а император настоятельно требовал от кардиналов избрания главы церкви. В мае 1243 года он снова появился в Латинских горах с большим войском и опустошил имения кардиналов, а его сарацины разрушили город Альбано.
Несколько недель император держал Рим в осаде, пока кардиналы, наконец, не сообщили, что собираются приступить к выборам папы. Наконец, 25 июня 1243 года в Ананьи под именем Иннокентия IV был провозглашен папой Синибальдо Фиески, кардинал церкви Сан Лоренцо в Лоцине. Будучи генуэзцем, он сразу приобрел сильную поддержку от морского могущества своей родины. Помимо того, Синибальд находился в хороших отношениях с Фридрихом, который, соответственно, не имел причин отнестись к этому выбору с недоверием и высказал надежду на скорейшее прекращение распри.
После своего посвящения Иннокентий IV оставался в Ананьи, ведя переговоры с императором и только 16 октября отправился в Рим. Римляне смотрели на нового папу с любопытством и ожиданием, а он не торопился доверять им, поскольку долгое правление сенатора Матеуса Рубеуса приучило горожан к независимости. Сразу по прибытии в Латеран папа подвергся навязчивости кредиторов, требовавших возврат ссуды в 40 000 марок, выданной одному из его предшественников. Толпы римских купцов наполняли своими криками залы папской резиденции, а Иннокентий вынужден был скрываться от них в своих покоях.
Немногим ранее, в августе 1243 года, произошло восстание в Витербо, уставшем от императорской власти. Наместник императора был заперт в замке Сан Лоренцо, и Фридрих немедленно двинулся к городу, а 8 октября начал его осаду. Иннокентий IV одобрил переворот, поскольку Витербо находился в пределах церковной области и должен был снова присоединиться к церкви. Папа стал увещевать римлян идти на помощь жителям Витербо, ободрять последних и собирать войска. Таким образом, еще во время мирных переговоров, он перешел в состояние войны с императором.
Римляне, еще недавно бывшие злейшими врагами Витербо, охотно выступили ему на помощь. Фридрих с армией из 6000 человек вел энергичную осаду, но маленькая тусцийская община покрыла себя военной славой, отразив все приступы. Более того, во время искусной вылазки защитники города сожгли осадные машины и подвергли опасности самого Фридриха, заставив его отойти от Витербо. В конце концов император согласился на предложения, сделанные папой, и снял осаду. Его бесславный уход в Пизанскую область возбудил в других городах желание поднять национальное знамя.
Теперь Иннокентий IV относился к Фридриху, как к человеку, потерпевшему поражение. Условия, которые папа поставил императору на продолжившихся переговорах, были унизительны и тяжелы, поскольку налагали на него покаяние и требовали сложить оружие по отношению к ломбардцам. Переговоры подошли к концу в марте 1244 года в Риме. Императорские уполномоченные (сам Фридрих находился в это время в Аквапенденте) обещали полностью возвратить Риму церковную область, признать духовную власть папы над всеми государями, помиловать всех его приверженцев и сделать это прежде, чем будет установлен срок снятия отлучения.
31 марта в Латеране полномочные послы Фридриха от имени своего государя клятвенно подтвердили предварительные условия мира в присутствии константинопольского императора Балдуина, римских сенаторов и римского народа. Это было столь неожиданно, что папа тут же велел переписать договор и публично продавать его в Латеране в виде листков по 6 денаров, что очень рассердило императора.
Со стороны Фридриха было большой ошибкой подчиниться условиям, которые он не мог выполнить не отказавшись от императорского достоинства. В результате он приостановил исполнение договора, удерживая церковную область в виде залога. Главным препятствием для примирения продолжало оставаться отношение империи к Ломбардии, о которой в договоре неопределенно говорилось, что она подлежит амнистии. Фридрих не хотел освободить ломбардских пленных прежде, чем города не присягнут ему в верности, так как это значило бы безусловно сдаться на волю папы и ломбардцев. Император требовал снятия с него отлучения, а папа не соглашался на это до тех пор, пока ему не будет возвращена до последней крепости вся церковная область и пока ломбардский городской союз не будет включен в мирный договор.
В апреле 1244 года Фридрих уговорил графа Генриха Франджипани уступить ему половину Колизея с построенным в ней укрепленным дворцом. Папа тотчас же признал этот договор ничтожным, поскольку Франджипани получили свои права на амфитеатр в ленное владение от церкви. Иннокентий потребовал от Фридриха полного отречения от всех имперских прав в Риме и церковной области, на что император ответил новыми предложениями и пригласил папу на встречу в Нарни.
Папа, имея в голове свой план, согласился увидеться с Фридрихом и 7 июня уехал в укрепленную Чивита Кастеллана, откуда в течение 19 дней продолжал вести переговоры. За это время к Иннокентию прибыл генуэзский флот и 27 июня встал на якорь у Чивита Веккии. В тот же день хитроумный папа распустил слух о приближении 300 всадников, якобы посланных для того, чтобы его захватить. Ночью 28 июня Иннокентий IV снова превратился в графа Синибальдо, вооружился, сел на коня и в сопровождении верных людей поскакал в Чивита Веккию. 29 июня флот вышел в море, и уполномоченные Фридриха узнали о бегстве папы. 7 июля Иннокентий благополучно прибыл в Геную, где его торжественно встретили горожане.
«Бегство» папы было мастерским ходом. Оно выставило Фридриха гонителем, а Иннокентия мучеником, и повредило престижу императора больше, чем могло бы повредить проигранное сражение. Смущенный монарх послал графа Тулузского в Геную просить беглеца о возвращении и примирении, а в длинном манифесте изложил всему миру ход событий и описал переговоры, которые вел с папой до момента бегства последнего, однако папа не спешил вернуться в Рим. Вместо этого он направился во французский Лион, чтобы найти там себе приют и «защиту». Достигнув Лиона 2 декабря, Иннокентий выразил желание быть принятым каким-нибудь могущественным королем, но Англия и Франция вежливо отказали ему в этом.
3 января 1245 года Иннокентий созвал собор, на суд которого не был вызван император. Собор состоялся 26 июня и состоял из 140 прелатов, большей частью из Франции и Испании, и почти никого из Германии. Защитник Фридриха добился отсрочки суда, но она была столь коротка, что прибытия императорских послов не дождались. 17 июля над императором снова было произнесено отлучение, после чего его объявили низложенным. Адвокат Фридриха заявил свой протест и уехал.
Решение Лионского собора обрушило древнюю германскую империю. Низложение императора подразумевало противопоставление ему другого, тогда как Фридрих II даже не мыслил, чтобы, подобно своим предшественникам, назначить антипапу. Вместо этого он обратился за помощью ко всем государям Европы, обвиняя духовенство в корыстолюбии и в презрении к Богу. Иннокентий ответил на это «доказанным на практике» правом своей судебной власти над королями, полученным от Христа. Папа совершенно открыто отбросил принцип равновесия светской и духовной власти и прямо потребовал для Святого престола соединения этих обеих властей.
В запутанности средневековой иерархии, противоречиях между различными слоями населения, городами и феодалами, правами и привилегиями лишь одна церковь являлась твердой и очень простой системой, объемлющей все народы, не допускающей толкований и обладающей единым центром — Римом, и бесспорным главой — папой. Неудивительно, что мир был готов мириться со злоупотреблениями папской власти при мысли, что в ней он имел единый трибунал, способный привлечь к ответственности и королей и императора. Тех же государей, к которым Фридрих II апеллировал против посягательства духовенства на светскую власть, Иннокентий IV призвал встать под знамена церкви, защищающей их свободу от тиранических замыслов Гогенштауфенов.
Напрасно император взывал к монархам, говоря, что его дело — это и их дело. Никакая выгода не связывала королей с империей. Они преследовали свои интересы и, так же как и епископы, боялись отлучения и низложения, поэтому возмущения против чрезмерной папской власти хоть и возникли, но носили единичный характер. Даже сама Германия, истощенная итальянскими войнами и редко видевшая своего императора, стала распадаться на партии и отдаляться от Фридриха.
Церковь перешла в решительное наступление, и всякое примирение сделалось невозможным. Папа со всей определенностью заявил, что никогда не заключит мира с Фридрихом и не потерпит, чтобы он или его сыновья, «порождения ехидны», были на троне. Война повелась самыми недостойными средствами, вплоть до подкупа и подстрекательств к восстаниям. Подливали масло в огонь и толпы нищенствующих монахов, и отпущения грехов тем, кто поднимал оружие против своего императора.
Еще Григорий IX публично заклеймил Фридриха, как еретика. Теперь же против него во всех странах проповедовался святой крестовый поход. Весной 1246 года тюрингский ландграф Генрих Распе принял на себя звание контримператора и стал призывать миланцев на войну против Фридриха, «врага распятого». Хорошо видя свою дальнейшую судьбу, император всячески пытался примириться с церковью, даже на самых унизительных для себя условиях, но всякий раз отвергался Иннокентием. Папа окончательно решил добиться гибели Фридриха и всего его рода, и принуждал последнего продолжать войну.
Письма папы, обращенные к народам Италии и призывающие их к восстанию, ходили и в Сицилии. Материалом для восстания здесь было и жестко подчиненное законом государства духовенство, и лишенное привилегий феодальное дворянство, и истощенное налогами городское сословие. Однако основанная Фридрихом в его королевстве монархическая власть оказалась достаточно прочной, и народ, получивший в обмен на свои свободы мудрые законы, не поднялся на своего государя. Заговор ограничился кругом аристократии, подкупленной имениями и почестями.
Этот заговор был раскрыт Фридрихом в марте 1246 года, и его участники бежали в Рим, по поводу чего разгневанный император написал письмо сенаторам и римскому народу. Папа же продолжал соблазнять сицилийцев возвращением потерянных ими свобод и привилегий и призывал их восстать против «второго Нерона». В своих бессовестных письмах он называл изменников «славными сынами церкви, над которыми сияет лик Божий». Тем не менее, счастье было на стороне императора. Истребив не укрывшихся в Риме мятежников, в июле 1246 года Фридрих вернулся на север, чтобы искать своего врага в самом Лионе. В это время его полководцы одерживали победы в Тусции и Умбрии, возвращая города под императорскую власть. Рим был предоставлен самому себе.
Долгое отсутствие Иннокентия IV стало тревожить римлян, подозревавших, что их папа может, оставаясь во Франции, утвердить там свой престол и что Рим, «зеница вселенной, трибунал правосудия, местопребывание святости, престол славы», будет лишен своей славы и единственного источника благосостояния. Имена сенаторов того времени неизвестны, но один из них настойчиво уговаривал папу вернуться из Лиона. В его письме Рим называется безглавым, не имеющим своего пастыря и изображается в виде скорбной вдовы, а папе напоминается легенда о бегущем из Рима апостоле Петре, который, встречая Спасителя, спрашивает его: «Domine, quo vadis?» — и слышит в ответ: «Я иду в Рим, чтобы снова быть распятым», после чего пристыженный апостол возвращается назад.
Однако Иннокентий не мог последовать призыву римлян, поскольку возвращение расстроило бы его хитроумный план и обесценило бы результаты его бегства. Вместо этого папа усиливал свою партию в Риме, щедрыми подарками переманивая на свою сторону приверженцев императора. Впрочем, император больше не притеснял Рим, так как предмет его ненависти там уже не находился. Напротив, он старался показать римлянам, что ведет войну с папой, а не с ними.
Восстановив господство над Италией, Фридрих II хотел идти на Лион, чтобы перед лицом своего врага убедить весь мир в своей правоте. К нему могла присоединиться и Германия, поскольку побежденный его сыном Конрадом «контримператор» Генрих Распе умер от ран в феврале 1247 года. Однако это предприятие не было исполнено, так как Фридрих вынужден был вернуться в Италию из-за отпадения Пармы, попавшей под власть изгнанных оттуда родственников папы вследствие неожиданного ее захвата 16 июня 1247 года. Ясный ум императора затмился, когда он, теряя время и силы, решился на осаду одного города.
Парма сковала Фридриха на всю осень и зиму. Наконец, 18 февраля 1248 года, когда император отлучился на охоту, доведенные до отчаяния крайней нуждой осажденные решились на вылазку. Тысячи солдат Фридриха полегли на поле боя и тысячи попали в плен к жителям Пармы. Была захвачена и императорская корона, которую пронесли по городу под радостные крики народа. А через год, 26 мая 1249 года граждане Болоньи взяли в плен любимого сына императора, Энцо. Счастливая звезда Фридриха закатилась. В конце весны 1249 года он вернулся в Апулию и уже больше не покидал Южную Италию. Сохранив власть в своем королевстве и в большей части Италии, он, тем не менее, утратил влияние на ход мировых событий и 19 декабря 1250 года умер после непродолжительной болезни в своем замке Фиорентино возле Лючерии. Мертвого императора перенесли на носилках в Тарент, а оттуда по морю сначала в Мессину, а затем в Палермо.
Казалось, что церковь окончательно победила империю после 40-летнего напряженного противостояния, и радость Иннокентия IV была так безгранична, что он выразил ее в форме неприлично грубого ликования. Однако у Фридриха оставались наследники, и папа поспешил отнять у них Апулию и Сицилию, которые он рассматривал как церковные лены. Иннокентий обратился к сицилийцам с увещеванием вернуться под власть церкви, а к немцам — стоять за короля Вильгельма, которому уже была обещана императорская корона.
19 апреля 1251 года папа выехал из Лиона, где вместе с Вильгельмом, соперником Конрада IV, сына Фридриха, отпраздновал Пасху. «Беглец» появился в Генуе, окруженный пышным блеском, как победитель императорской власти. Перед Миланом его встречали 15 000 монахов и священников, а бесчисленные толпы народа за 10 миль от города образовали почетный кортеж торжественному шествию.
Гвельфские республики принесли папе клятву на верность, но потребовали вознаграждение за военные расходы и дали понять, что не согласны поменять императорское иго на церковное. Гибеллинские же города были лишь временно удручены сложившимся положением, поскольку дух свободы, принесенный Гогенштауфенами, все еще оставался на Апеннинах. Вернувшийся папа увидел не ту Италию, которую он покидал, и должен был признать, что цель Гильдебранда привести весь полуостров под пастырский жезл Святого Петра осталась недостижимой.
Летом он поехал в Болонью, а в ноябре обосновался в Перуджии, так и не решаясь вступить в Рим. И хотя один из сенаторов настойчиво призывал Иннокентия, римляне дали понять, что обратятся к нему с безмерными требованиями. Помимо того, города Апулии и Сицилии, несмотря на смерть Фридриха, не спешили признавать папу своим сюзереном. Лишь некоторые бароны и города, в том числе Капуя и награжденный от папы обширными льготами Неаполь, объявили себя на стороне церкви.
Правивший Тарентом князь Манфред, молодой побочный сын Фридриха, наместник своего брата Конрада IV в Италии и Сицилии, обратился к Иннокентию с мирными предложениями, но не согласился на потребованную папой полную покорность. Искусными и быстрыми передвижениями он усмирил мятежников в Апулии, собрал вокруг себя немецкие наемные войска и появился перед Неаполем. После этого Манфред пригласил Конрада вступить во владение своей наследственной землей Сицилией.
Молодой король собрал войско и октябре 1252 года появился в Ломбардии, где пополнил свою армию гибеллинскими силами. После безуспешных самых выгодных мирных предложений Иннокентию взамен своего признания он прошел через Апулию и Кампанью, где бароны принесли ему присягу на верность. Весной же следующего года его признали все южные города вплоть до Неаполя, все еще находившегося в освде.
Успехи сыновей Фридриха заставили папу осуществить гибельный для Италии план. Не имея возможности собственными силами отнять Сицилию у Гогенштауфенов, он решился передать это королевство в качестве лена иностранному принцу. Франция отклонила это предложение, но английский король Генрих III согласился принять сицилийскую корону для своего восьмилетнего сына Эдмунда Ланкастерского.
10 октября 1253 года Конрад IV вступил в Неаполь. Папа узнал о падении города уже в Риме, куда он в начале месяца переехал из Ассизи, уступая настойчивым призывам римлян. «Мы очень удивляемся, — говорили папе их послы, — что ты, как бродяга, переезжаешь с одного места на другое, покидаешь Рим, местопребывание апостолов, бросаешь на съедение волкам твое стадо, за которое ты когда-нибудь должен будешь дать ответ Богу, и не думаешь ни о чем, кроме денежной прибыли. Папе следует быть не в Ананьи или в Лионе, не в Перуджии или в Ассизи, а в Риме». Таким образом, курия возвратилась в Рим после более чем девятилетнего отсутствия.
Как только римляне увидели папу в своих стенах, они стали неотступно преследовать его с требованием денег и других вознаграждений. Иннокентию пришлось обратиться к защите сенатора Бранкалеоне, который несколько охладил пыл толпы. Пребыванием папы в Риме воспользовался Конрад, вторично предлагая заключить мир. Однако Иннокентий поклялся погубить род Фридриха II, и королевские послы так ничего и не добились. В великий четверг 1254 года папа произнес отлучение против Конрада, после чего покинул ненадежный Рим и уехал в Умбрию.
В Ассизи Иннокентий утвердил ленную грамоту на Сицилию и передал ее со своим легатом юному Эдмунду. Генрих III переслал папе столько денег, сколько смог достать, и дал ему неограниченную доверенность на учет векселей в итальянских банках. Повелением папы завоеванию Сицилии был придан характер крестового похода, однако союзу церкви и Англии было не суждено состояться. Эдмунд неожиданно умер от лихорадки, и Иннокентию пришлось забыть о заключенном с Англией договоре.
Конрад вступил во владение Неаполем и Сицилией и намеревался продолжить борьбу своего отца с папством, но 21 мая 1254 года умер, вероятно, от чрезмерного напряжения сил в жарком климате Южной Италии. Так прервался сицилийский род Гогенштауфенов. Из всего многочисленного потомства Фридриха II в живых остался лишь находившийся в Баварии двухлетний сын Конрада, Конрадин. Причем, из недоверия к Манфреду, умирающий Конрад назначил опекуном ребенка самого папу!
Эта смерть побудила Иннокентия IV поспешить в Сицилийское королевство. Он заехал в Рим и произнес речь у базилики Святого Петра, в которой высказал множество хороших слов римлянам и попросил их поддержать его план относительно Сицилии. После этого папа быстро удалился в Ананьи.
В это время Тиволи отчаянно оборонялся против римской милиции, возглавляемой сенатором Бранкалеоне. Маленький укрепленный город всегда был свободной республикой и иногда давал у себя убежище преследуемым папам, а церковь постоянно защищала его от притязаний римлян. Теперь же Иннокентий, нуждавшийся в содействии сенатора, просто передал Тиволи в феодальное владение Рима, выступив «посредником» в переговорах летом 1254 года. Так папа купил себе обещание Бранкалеоне не предпринимать ничего враждебного у него в тылу в то время, когда он готовился к захвату в свое владение Апулии.
Положение Манфреда стало опасным, поскольку многие бароны и города открыто встали на сторону папы. Не имея средств на ведение войны, он не видел иного пути к спасению, кроме как покориться церкви. Манфред заявил о своей покорности Иннокентию IV, и 27 сентября папа распорядился заключить договор, по которой молодой правитель поступал на службу Святому престолу в качестве наместника большей части неаполитанских владений на материке и получал, кроме Тарента и других имений, данных ему Фридрихом II, также графство Андриа как наследственный церковный лен.
Въезд Иннокентия IV в Неаполь совершился 27 октября. Упорный враг Гогенштауфенов встретил папу с искренним почтением и добровольно признал его власть. Видя, как норманнское королевство без борьбы возвращается под церковное управление, Иннокентий надеялся прочно удержать его во власти церкви. Но пылкий дух Манфреда внезапно разорвал его неестественное и унизительное положение. Надменное выступление кардинала-легата, потребовавшего от него присяги на верность, когда о правах Конрадина уже не было и речи, разъяснило ему будущность и заставило подумать о скорейшем своем спасении.
Манфред бежал из Ачерры, ночью пересек Апулийские горы и внезапно появился в Лучере. Отсюда, при поддержке мусульман, он выступил в поход и добился перехода на свою сторону апулийских городов. 2 декабря он разбил папское войско у Фоджиа. Легат бежал в Неаполь, чтобы уведомить папу о произошедшем несчастье. Однако, живший там Иннокентий был уже тяжело болен и 7 декабря 1254 года умер.
Английский хроникер рассказывает о видении, бывшем после смерти папы: один кардинал видел Христа, стоящего между Девой Марией и некоей благородной женщиной, державшей в руках изображение церкви, тогда как коленопреклоненный Иннокентий молил о прощении своих грехов. Почтенная матрона предъявила ему три главных обвинения — он превратил церковь в рабыню, сделал из Божьего храма меняльную лавку и поколебал основы церкви: веру, справедливость и истину. Спаситель сказал грешнику: «Иди и получи возмездие за твои дела», и так его увели прочь.
Далее: Средневековье. 1254 — 1266. Конец германской империи
Назад: Средневековье. 1227 — 1241. Григорий IX
Автор публикации
