Закончившаяся в 13 веке борьба между церковной и светской властями лишила пап глобальной политической задачи, а достигнутая ими абсолютная власть оказалась направленной на разрушение самой церкви.
В 1302 году амбиции Бонифация VIII, возросшие после проведения первого юбилейного года, подтолкнули его к изданию буллы «Unam Sanctam», в которой папа изложил концепцию своего верховенства над любой светской властью. Согласно этой концепции короли должны были служить церкви по первому приказанию папы и могли караться им за любую ошибку, при этом сам папа не подчинялся никому из людей. В ответ французский король Филипп IV созвал Генеральные штаты, которые обвинили папу в симонии и ереси и потребовали, чтобы Бонифаций предстал перед судом церковного собора.
Филипп послал в Италию своего приближенного с отрядом, чтобы схватить Бонифация и доставить его во Францию. 7 сентября 1303 года французское войско осадило резиденцию папы в Ананьи и захватило понтифика. Однако через три дня заключения Бонифаций VIII был освобожден своими земляками, но уже 11 ноября умер. Его поражение ознаменовало крах политических амбиций папства, после чего наступил период их авиньонского пленения с полным подчинением французской монархии.
22 октября папой был избран кардинал Никколо Бакассини де Тревизо, принявший имя Бенедикта XI. Он снял отлучение с Филиппа IV, которое успел наложить на короля Бенедикт VIII, но отлучил всех участников захвата последнего. Понтификат Бенедикта продлился всего восемь месяцев, и есть подозрение, что его смерть наступила в результате отравления, совершенного по приказу Филиппа, желавшего иметь на троне «своего» папу.
Следующий папа был избран только в июне 1305 года из-за споров между итальянскими и французскими кардиналами, которых в конклаве было почти поровну. Преемником Бенедикта XI стал Бертран, архиепископ Бордо, принявший имя Климента V. Есть сведения, что его избранию посодействовал Филипп IV, которому Бертран обещал полную покорность и уступку на пять лет церковных доходов во Франции. Коронация состоялась 14 ноября, но не в Риме, а, по настоянию самого Климента, в Лионе.
Удаление папства из Рима снова повергло город в анархию, в очередной раз превращая его из центра власти в почетное, почти мифологическое имя. Столица христианского мира и источник европейской цивилизации в который раз оказалась на пути к забвению. Четыре главных рода боролись в ней за власть, терзая всю Кампанью.
В 1305 году в целях защиты от тирании враждующей знати граждане Рима выбрали народное правительство «13 делегатов» и назначили капитаном болонца Иоанна Иджиано. В качестве сенатора же был призван миланец Паганино Торри. Целый год они совместно управляли городом, пока местному дворянству не удалось снова завладеть сенатом. Это произошло после того, как папой стал Климент V. По приказу Филиппа IV он восстановил во всех правах род Колонна, ставший теперь еще могущественнее. Временно примирившись с Орсини, они сообща заняли сенат. После этого и Климент без труда восстановил право своих предшественников на пожизненное сенаторство с возможностью заменять себя в нем. Капитолийская республика вернулась к прежней системе.
Для Рима это был не худший вариант, поскольку он создавал некоторые преграды дворянству, уменьшая опасность тирании. Сами римляне все еще надеялись увидеть папу в его законной резиденции, Латеране, не подозревая насколько долгим окажется «изгнание». Однако гасконец Климент V так ни разу и не появился в городе, предоставив его духовные и светские дела своим викариям. Более того, в 1308 году он формально перенес курию в Авиньон, принадлежавший в то время неаполитанскому королю.
Перенос курии произвел на город самое мрачное действие. В ночь на 6 мая 1308 года была уничтожена пожаром Латеранская базилика. Рухнувшие балки раздробили ее античные колоннады, а многочисленные мраморные памятники перегорели в известь. Гибель этой «матери христианских церквей», казалось, служила предвозвестием Страшного суда. С жалобными воплями по скорбному городу следовали духовные процессии. Враги бросали оружие и примирялись. Люди прилагали усилия для уборки мусора и сбора средств на строительные материалы. Климент V учредил конгрегацию кардиналов для отстройки церкви заново, и велась она весьма ревностно, но была закончена уже при его преемнике.
Страх перед громами небесными быстро улегся, римляне забыли принесенные обеты, и вражда между Колонна и Орсини вспыхнула с новой силой, поскольку в отсутствие папы эти роды возомнили себя господами Рима. Их наемники бродили по дорогам, грабя путешественников и паломников, оставляя места поклонения пустыми. Жизнь в городе замерла. Лишь изредка здесь появлялся какой-нибудь кардинал, но и тот стремился как можно скорее покинуть неприветливый город.
Для обуздания разрастающейся анархии Климент V в 1310 году отправил в Рим монаха-минорита в качестве своего нунция. Этот монах обнаружил город в глубоком запустении, а сенаторов Фортебраччио Орсини и Иоанна Анибальди — непригодными для исполнения своих обязанностей. Народные представители обратились с жалобами к папе, но француз Климент, совершенно незнакомый с римскими делами, оказался поставлен в затруднение. В результате он сместил сенаторов и предоставил избрание правительства самим гражданам, не обмолвившись ни одним словом о дворянстве и его привилегиях.
1 мая 1308 года в Германии был убит Альбрехт Габсбургский, номинальный король Рима, и корона империи стала вакантной. В самой Германии она не представляла ни для кого особого интереса, зато соблазнила Филиппа IV, если не сесть на трон империи самому, то хотя бы посадить на него своего брата, Карла Валуа. Король начал переговоры с папой. Однако, хотя Климент V и был французом, он не желал, чтобы Филипп, уже получивший в свои владения папскую резиденцию, теперь приобрел бы еще и императорскую корону, став, таким образом, абсолютным повелителем Европы.
Разрушили замыслы Филиппа германские курфюрсты. Они единодушно избрали своим королем безобидного Генриха Люксембургского, который, после коронации в Аахене, 6 января 1309 года вступил на германский трон под именем Генриха VII. 26 июля королевские послы в Авиньоне подтвердили обеты своего государя, а папа, в свою очередь, немедленно утвердил избрание Генриха королем римским и изъявил согласие на императорскую коронацию, назначив для нее двухлетний срок.
Если Рудольф и Альбрехт Габсбургские относились к своей императорской короне, реально не украшавшей ни одной головы властителя со времен Фридриха II, с равнодушием, то Генрих Люксембургский воспринимал ее совершенно иначе. Не обладая никаким могуществом собственного рода, а значит и никаким престижем и влиянием в Германии, он вообразил, что сама по себе императорская корона доставит ему все это, и надеялся снова соединить Италию с Германией и возродить старую империю Гогенштауфенов. Надежды эти питались и призывами Генриха в Италию самими римлянами, уставшими от хаоса и беззакония, творимых местной аристократией.
И папа, и имперские князья поддержали Генриха в его намерениях. Осенью 1310 года он прибыл в Лозанну, откуда и должен был начаться римский поход. Сюда же с богатыми дарами явились депутации почти от всех итальянских городов. Генрих перед легатом папы принес клятву быть покровителем церкви и не отправлять никакой юрисдикции в церковной области. Однако, когда он произвел смотр своих вооруженных сил, уверенности у короля поубавилось. Все его собравшееся в Лозанне войско состояло из 5000 человек, большая часть которых была наемниками и откровенным сбродом. Оставалось лишь рассчитывать на усиление армии после прибытия в Италию.
23 октября 1310 года король переправился в Италию, а 30 октября вступил в Турин. Шестьдесят полных событий лет прошло с тех пор, как Ломбардия видела последний римский поход германцев, и теперь она глубоко встревожилась. Этот король, в отличие от своих предшественников, явился для освобождения народов от их тиранов почти безоружным, но потребность Ломбардии в покое оказалась настолько высока, что надежда на его беспристрастие не позволила даже гвельфам задержать это шествие. Напротив, они, как и гибеллины, увидели в нем решающего судью. За несколько дней в Турине под знамена Генриха собралось 12 000 воинов.
1 ноября явилось и посольство от римлян, возглавляемое предводителями римских партий Колонна, Орсини и Анибальди. Его целью было как пригласить Генриха на императорскую коронацию, так и убедить папу вернуться в Рим и лично короновать нового императора. Здесь же было решено, что Людовик Савойский, вернейший приверженец и родственник Генриха, отправится в Рим сенатором, что он и сделал в конце 1310 года и был на год принят римским народом и утвержден папой.
Генрих VII обладал личными качествами, производившими благоприятное впечатление на окружающих вне зависимости от их статуса и был принят с одинаковым уважением и гвельфами и гибеллинами. Все города Ломбардии покорились римскому королю и получили императорских наместников. 6 января 1311 года Генрих принял ломбардскую железную корону у церкви Святого Амброзия из рук миланского архиепископа. При этом событии присутствовали депутации практически от всех значимых городов Италии, за исключением Венеции, Генуи и Флоренции. Казалось, возрождается старое королевство Италии, но Генриха подвела бедность.
Не имея достаточных собственных средств, король потребовал с Милана крупные суммы для своей императорской коронации и для содержания имперского наместника. Возник ропот, а Генрих еще и потребовал в залог мира 50 сыновей знатных домов обеих партий под предлогом сопровождения его в Рим. Могущественный гвельфский род Торри поднял восстание, и кровь впервые омрачила величие благородного короля.
Разбитые Торри бежали из города, а их дворцы были сожжены. Быстрое падение столь значительного гвельфского дома взволновало Ломбардию и уничтожило образ короля-миротворца. Лоди, Кремона, Крема и Брешия отпали от Генриха, что заставило его теперь, по примеру своих предшественников, подчинять города силой, теряя время и людей и меняя первоначальные планы.
Кремона покорилась снова, но разгневанный король впервые не выказал жалости. Город был разграблен, его стены срыты, а граждане брошены в тюрьмы. Эти обстоятельства вынудили Брешию сопротивляться до последней возможности. И если бы Генрих не терял время на осаду этого города, а сразу направился бы в Рим, ему бы сдались Болонья, Флоренция, Сиена, сам Рим и даже Неаполь. Во всяком случае так считали современники событий. Однако король решил во что бы то ни стало овладеть Брешией и потерял на этом четыре месяца, половину своего войска и существенные денежные средства.
Брешия, когда-то мужественно отбившая штурмы Фридриха II, и сейчас сопротивлялась геройски, но была, наконец, сломлена голодом и чумой. 18 сентября город сдался. Его стены снесли, но гражданам оставили жизнь. Городские ворота Генрих приказал отвезти в Рим в качестве трофея. Климент V, в силу ряда обстоятельств, не мог лично присутствовать на будущей коронации и назначил своими заместителями нескольких кардиналов. В их сопровождении Генрих 21 октября въехал в Геную, назначенную сборным пунктом для римского похода.
В Риме сенатор Людовик всячески старался расположить город на сторону короля, но был отозван Генрихом в Брешию. Тут же возобновилась вражда между Орсини и Колонна. Орсини обратились к Роберту Неаполитанскому с просьбой прибыть в Рим и воспрепятствовать намеченной коронации Генриха. Роберт отправил в Рим своего брата Иоанна с 400 воинами, которые заняли Ватикан, замок Святого Ангела и Трастевере. Город снова разделился на враждующие стороны, засевшие по замкам и ожесточенно сражавшиеся друг с другом.
Когда отправленный назад Людовик в ноябре 1311 года снова вошел в Рим в сопровождении людей Колонна, он обнаружил, что Орсини овладели большей частью крепостей, а его собственные наместники больше не повинуются ему. Более того, они соглашались вернуть Людовику оставленные им для защиты Капитолий и башню Милиции только за деньги. Сенатор поселился в Латеране, а мирный въезд Генриха на коронацию становился маловероятным.
16 февраля 1312 года король в сопровождении кардиналов и небольшого войска отплыл из Генуи и из-за шторма лишь 6 марта высадился в дружественной Пизе. Эта верная союзница германских императоров встретила его с ликованием и предоставила изобильные денежные средства. Сюда же начали стекаться гибеллины Романьи и Тосканы, в то время как отпадающие города Ломбардии уже прогоняли его наместников, а гонцы из Рима доносили, что в город прибывают свежие боевые силы гвельфов, сторонники императора теснимы, и единственный свободный проход по мосту Понте Молле находится в опасности.
23 апреля Генрих выдвинулся из Пизы с 2000 всадников и некоторым количеством пехоты. Не наткнувшись по дороге на гвельфов, это войско 1 мая достигло Витербо, принявший короля с почестями, откуда 6 мая в боевом порядке выступило на Рим. Мост Понте Молле уже год как был занят родом Колонна, и по нему войско Генриха свободно перешло к городской стене, где расположилось лагерем на ночь.
На следующее утро король въехал в Рим через ворота Порта дель Пополо и был встречен гибеллинским дворянством, духовенством и толпой народа. Избегая гвельфских кварталов они проследовали в Латеран через Марсово поле и базилику Санта Мария Маджоре. На всем этом пути Генрих видел баррикады, окопанные башни, лежащие в руинах дома и вооруженный народ. Особенно печальное зрелище представляла собой еще полуразрушенная Латеранская базилика. Обломки окружали короля, и среди обломков же он произнес свои первые молитвы.
С изумлением обозревал Генрих из Латеранского дворца наводящие ужас городские лабиринты, через которые ему предстояло добираться до собора Святого Петра. Церковь, оспаривавшая императорскую корону у большинства его предшественников, теперь сама охотно ее ему предоставляла, но коронации мешали несколько римских магнатов и безызвестный принц Иоанн, завладевший Ватиканом. Весь город разделился на две враждебные территории — средоточием гибеллинов был Латеран, а гвельфов — Ватикан.
Помимо Ватикана во власти Иоанна и дома Орсини находились замок Святого Ангела, район Трастевере со всеми своими мостами, Монте Джордано, Кампо ди Фиори, Сопра Минерва и множество других монументов и башен, свыше половины населенных частей Рима. Гибеллинам под руководством Стефана Колонна принадлежали кварталы Монти и Латеран, базилика Санта Мария Маджоре, Пантеон, Мавзолей Августа, ворота Порта дель Пополо и мост Понте Молле.
Капитолий и башня Милиции были в руках бывших наместников Людовика, Ричарда Орсини и Иоанна Анибальди, не определившихся на чьей они стороне. Правда, вскоре по прибытии Генриха, Капитолий они продали Иоанну. Графская башня принадлежала Конти, Колизей — Анибальди, Палатин — Франджипани, Театр Марцелла — Савелли. К башням и стенам домов были примкнуты деревянные и каменные баррикады с гарнизонами по 30 — 100 человек.
Глядя на все это, уже 10 мая Генрих VII попросил кардиналов устроить ему свободный проход в собор Святого Петра или, в случае невозможности такого прохода, провести коронацию в Латеране. Просьба была отклонена, и Генрих, не видя возможности быстрого прорыва, решился покорять Рим шаг за шагом. Первой, 13 мая, пала башня Трипицон. После нее король взялся за Капитолий, для овладения которым ему пришлось прибегнуть к хитрости.
На устроенный в Латеране пир явились явные друзья и скрытые враги Генриха: Колонна, Савелли, Конти, Анибальди и Тибальдески. Король сказал речь о цели своего прибытия в Италию, в конце которой потребовал от собравшихся определиться, на чьей они стороне. Стефан Колонна прямодушно подтвердил свою приверженность Генриху и предоставил в его распоряжение все свои замки, после чего был отпущен. Остальные присутствующие выказали свое повиновение, но с оговорками. Тогда разгневанный король под страхом смерти заставил их выдать ему свои городские замки. Так в руках Генриха оказались башня Милиции, башня Сан Марко, Графская башня, Авентин и Колизей, что позволило ему теснее охватить Капитолий.
21 мая на помощь Иоанну двинулись гвельфы из Флоренции, Лукки, Сиены и Перуджии, что заставило Генриха поторопиться со штурмом. 25 мая имперцы под предводительством Людовика Савойского взяли монастырь Санта Мария ин Арачели, после чего им сдался и гарнизон Капитолия. На следующий день имперцы приступили к штурму укреплений на Марсовом поле и в кварталах Понте и Парионе, чтобы расчистить путь к базилике Святого Петра. Как и в темные века, вместе со всеми сражались и закованные в панцири епископы и прочие священнослужители.
Орсини бежали, а их разграбленные дворцы горели. Войска Генриха уже достигли моста Сант Анджело, с другой стороны которого, в замке, находился Иоанн с предводителями гвельфов, но были отброшены назад, в квартал Колонна. К вечеру противники разошлись по своим позициям и наступило затишье. Прорыв к Святому Петру не удался, что не лучшим образом подействовало на императорскую партию. В то же время и флот Генриха, снаряженный пизанцами, был захвачен и уведен в Неаполь.
Ежедневная уличная война, опустошение города, недостаток во всем, беспрерывное возведение баррикад истощали терпение римлян. Генрих оказался вынужденным прибегнуть к милости народа. Он созвал парламент, и на площадь перед Капитолием явилось свыше 10 000 граждан. Здесь были объявлены вне закона все римляне, которые до назначенного срока не изъявят покорности, и, наоборот, покорным была обещана амнистия. Народное собрание утвердило эдикт и потребовало немедленного возобновления борьбы.
Однако Генрих не стал спешить. Предварительно он озаботился предоставлением себе через сенат права отправлять в Риме юрисдикцию, от чего ранее отказался в договоре с папой. Теперь его герольды потребовали на императорский трибунал трастеверинцев. Повиновались немногие, но, против ожидания, среди них оказались некоторые выдающиеся дворяне из противной партии, такие как юный Орсо, Петр де Монте Нигро и Анибальд, не желавший со времени сдачи башни Милиции возвращаться к брату. Это оживило надежды гибеллинов и изумило самоуверенных гвельфов.
Снова была предпринята попытка штурма замка Святого Ангела и снова она окончилась неудачей. Уставший Генрих требовал у кардиналов коронования в Латеране подобно тому, как оно однажды уже было совершено в подобных обстоятельствах 4 июня 1133 года над Лотарем. Папские легаты противились, ссылаясь на то, что их полномочия не предусматривали такую ситуацию. Чтобы сломить оппозицию кардиналов, имперцы сослались на волю народа, поскольку римляне утверждали, что подача голоса насчет коронации составляла их исконное право.
Сенат и народ вынесли парламентское решение, по которому коронация должна была состояться в Латеране, и кардиналы должны были совершить ее по воле народа. Однако легаты объявили, что должны сначала сделать донесение папе и дождаться его ответа. Так, среди ежедневных вылазок и стычек протекли две недели, и нетерпеливый народ наконец восстал. 22 июня толпа хлынула к башне Милиции и стала угрожать легатам смертью. После этого легаты пообещали провести коронацию, если в течение восьми дней от папы не будет получено никаких известий. Ожидание оказалось напрасным и коронацию назначили на день святых Петра и Павла.
Утром 29 июня на белом коне и в белых одеждах Генрих VII двинулся от Авентина к Большому Цирку, где, по обычаю, поклялся поддерживать римскую республику и ее законы. На пути его встречали духовные процессии, а два камергера бросали в народ золотые и серебряные монеты. В Латеране кардиналы провели коронационную церемонию, сделав оговорку, что были не уполномочены на это папой, а принуждены народом.
Все торжество носило поспешный характер и совсем не ободрило душу нового императора. Оно состоялось не в базилике Святого Петра, а среди обломков еще отстраивающегося Латерана, и впервые за все время существования империи при этом акте отсутствовал папа, который, по людским понятиям, только один и мог придать действию легитимность.
Император рвался домой. Еще больше этого желали его спутники, считавшие цель римского похода достигнутой. Иоанн не шел ни на какие соглашения, и тогда сенатор Бонсиньоре собрал перед Капитолием народный парламент и объявил римлянам, что итальянские неурядицы и невыносимая для немцев жара вынуждают императора покинуть Рим. Народ воспротивился с криком: сначала столица империи должна быть успокоена, император же может проводить лето с вельможами в близком Тиволи, воздух которого здоров и целебен. Опасавшийся восстания Генрих выразил готовность остаться и снова поселился в башне Милиции.
Вскоре летний зной действительно вынудил императора перебраться в Тиволи. А тем временем его боевые силы убывали. Под различными предлогами, а некоторые и тайно, его рыцари отбывали в Германию, и теперь, в Тиволи, с Генрихом оставались всего 900 человек. Силы же гвельфов наоборот прирастали подкреплениями из Тосканы, и уже Анибальди и Иоанн Савелли перед воротами Тиволи вызывали императора на бой.
Только сейчас, наконец, прибыли из Авиньона папские гонцы с письмами, в которых излагались условия коронации Генриха. С изумлением читал император послания Климента V, в которых тот не только не отлучил от церкви захватчика собора Святого Петра, но и требовал от Генриха заключить перемирие с Робертом Неаполитанским, покинуть Церковную область сразу после коронации и никоим образом не притеснять гвельфскую партию, а также вернуть римские замки их владельцам.
Собрав своих советников и римских юристов, Генрих немедленно опротестовал притязания папы на его императорскую власть. Непомерные требования Климента V, рабски повиновавшегося французскому королю, но желавшего повелевать императором, заставили Генриха, как во времена Гогенштауфенов, усомниться в праве папы вмешиваться в мирскую сферу. 9 августа он покинул Тиволи, чтобы через Рим, где у него и ранее не было желания оставаться, направиться в Тоскану.
Отъезд императора вызвал в Риме перемены. 20 августа тосканские гвельфы покинули город, чтобы вернуться на подвергшуюся опасности родину. Иоанн удалился в Неаполь. Однако война партий не прекратилась, поскольку ни Колонна, ни Орсини не желали сдавать своих позиций. Лишь после осознания явной бесцельности этой войны, ведущей к разорению города, побудило их, наконец, заключить договор. Через своих послов они пришли к соглашению отказаться от всяких общественных и личных усобиц, породниться путем взаимных браков и наконец вернуться к старой системе, по которой от обеих партий выбирались два сенатора.
Покинутые императором граждане снова оказались во власти аристократов, пекшихся лишь о собственных выгодах. Установив между собою мир, римляне отказались от всяких партий и в осознании своего бедствия взялись за оружие. Депутация предъявила знати ультиматум народа, потребовавшего участия в правлении городом выбранных им капитана и апцианов. После отклонения ультиматума граждане столь яростно бросились на Капитолий, что сенаторы бежали, не оказав сопротивления. За Капитолием сдались замок Святого Ангела, замок Милиции и Тибрский остров.
После этого капитаном провозгласили Иакова Арлотти из дома Стефанески. Его с триумфом проводили в Капитолий, а в помощь учредили общинный совет из 26 человек. Арлотти потребовал к себе предводителей аристократии, которые явились с безмолвным послушанием. Те же люди, которые безнаказанно глумились над императором, теперь с трепетом стояли перед капитаном римского народа. Как злоумышленники перед народом, они были закованы и брошены в темницы Капитолия, откуда их выпустили лишь после долгих уговоров и поручительств и выслали из города в поместья под страхом смерти в случае нарушения приговора. Ликующий народ приступом брал дворцы своих бывших угнетателей, и в это время, в который раз, было разрушено немало из еще чудом сохранившихся древних монументов.
После совершившегося переворота римский народ не придумал ничего лучшего, как обратиться за защитой к императору. Плебесцитом Рим был объявлен императорским городом, а Генрих VII получил приглашение вернуться на Капитолий и основать там свою резиденцию. Император должен был лишь признать, что принял свою власть от римского народа. Искусная легенда рассказывала про императора Константина, почтительно удалившегося в уголок империи на Босфоре, чтобы предоставить Рим одному папе, а теперь, как естественно могли рассуждать римляне, преемник Константина мог вполне удобно вернуться в свою законную резиденцию, после того как папа удалился на край Запада.
Генрих VII никогда серьезно не помышлял снова сделать Рим политической главой империи. Все прекрасно понимали, что однажды папа вернется, ибо лишь находясь в Риме он мог считаться главой христианского мира, а вдвоем с императором им не ужиться в одном городе. Если бы Генриху удалось овладеть Тосканой, то свою императорскую резиденцию он основал бы именно здесь, в Пизе или во Флоренции. Однако, предложение было важным для восстановления авторитета императора.
Климент V поспешил признать переворот, чтобы не настраивать против себя римский народ, и утвердил капитана в его должности, добавив к ней и сенаторство. К тому же, папе было выгодно ослабление родовой аристократии. Изгнанные же магнаты не оставляли помыслов о низвержении установившейся демократии, и когда одна из побед гвельфов отдала Лациум во власть Роберта Неаполитанского, они воспользовались предоставившейся возможностью. В сумерках они проникли в город, захватили Капитолий и бросили капитана в темницу. Правление Арлотти исчезло без следа, а Капитолий снова заняли изгнанные сенаторы Франциск Орсини и Счиарра Колонна.
В это время Генрих VII безуспешно пытался взять Флоренцию, а его армия таяла на глазах. Сняв, в конце концов, осаду, в начале марта 1313 года он отправился в верную Пизу, где был принят уже весьма сдержанно. Здесь Генрих провел несколько месяцев, готовясь к продолжению войны. Императорским указом он низложил Роберта Неаполитанского как врага империи и мятежника и приговорил его к смерти от руки палача. Роберт ответил публичным манифестом с объявлением войны преемнику Гогенштауфенов.
Пиза, Генуя, Фридрих Сицилийский и гибеллинская лига Италии снаряжали свои флоты и войска, чтобы по одному общему плану напасть войной на Неаполь. Германская империя также изъявила готовность поддержать своего императора. Но Климент V, опасаясь свержения анжуйской династии, поспешил отвратить гибель от короля Роберта. 12 июня он издал буллу, которой предавал отлучению всех, кто пойдет войной на неаполитанского короля и посмеет напасть на эту вассальную церкви область.
Тем не менее решение Генриха оставалось непреклонным. Наученный собственными ошибками, он более не собирался тратить силы на осаду попутных городов, а сразу обрушиться на Неаполь, завоевание которого сделало бы его безусловным повелителем Италии. Собрав достаточно сил и не дожидаясь прибытия подкрепления из Германии, 8 августа император выступил на Рим. Здесь он намеревался встретить гибеллинов Умбрии и Тосканы, после чего проследовать в Террачину на соединение с сицилийцами и генуэзцами.
План был хорош и имел высокую вероятность реализации, но он не учитывал смертельную болезнь императора. Напряжение похода, стоянки в открытом поле, нездоровый августовский воздух, возбуждение и разочарования подкосили силы Генриха, которые закончились у обложенной блокадой Сиены. В двух милях от города, в маленьком местечке Буонконвенто, император принял причастие из рук монаха доминиканца, простился со своими воинами и 24 августа 1313 года скончался. Экспедиция против Неаполя закончилась, едва начавшись.
Далее: Средневековье. 14 век. 1313-1342. Иоанн XXII и Людовик Баварский. Петрарка в Риме.
Назад: Город Рим в 13 веке
Автор публикации
